– Она заявила, что села на поезд со своим мужем, – заметилсудья Кадвелл. – Суд готов проявить всяческое снисхождение к защите. Я разрешаювопрос.

– Конечно, нет, – гневно посмотрела она на Мейсона. – И выне имеете права задавать мне подобные вопросы, мистер Мейсон. Вам прекрасноизвестно, что я не делала ничего подобного.

– Вы помните, как ваш муж звонил мне из Тихуаны?

– Естественно.

– Вы находились тогда вместе с ним?

– Да.

– Это происходило, когда обвиняемого судили занепредумышленное убийство – несчастный случай на шоссе?

– Это было в день после суда, то есть это был день суда, нопосле того, как судебный процесс завершился.

– И вы сели на самолет в Тихуане?

– Да, я арендовала самолет в Тихуане, и меня доставили вЭль-Пасо. В Эль-Пасо я пересела на другой самолет и прилетела сюда. Да.

– И вы на следующее утро встретились со мной?

– Да.

– И вы находились вместе со своим мужем, когда он звонил?

– О, ваша честь, – встал со своего места Роджер Фаррис. –Все повторяется снова и снова. Вот что значит дать послабление во времяперекрестного допроса. Я не знаю, что планирует доказать адвокат защиты, но мыхотели бы ограничиться простой констатацией фактов. Я возражаю против заданноговопроса на основании того, что перекрестный допрос ведется не должным образом,это несущественно, недопустимо в качестве доказательства и не имеет отношения кделу.

– Я намерен разрешить ответ на один этот вопрос, –постановил судья Кадвелл. – Я сам считаю, что мы сильно отошли в сторону, ноэто может иметь отношение к пристрастности свидетельницы, которую нельзяисключать. Вопрос состоял в том, находились ли вы, миссис Балфур, вместе сосвоим мужем, когда он в тот день звонил мистеру Мейсону?

– Да. Да, сэр.

– И вы также находились с ним, когда он после этого звонилмистеру Баннеру Болесу?

– Я не намерен возражать против этого вопроса, – сказалРоджер Фаррис, – при условии того, что мы сейчас достигнем понимания о том, чтоон не откроет дверь длинной веренице ненужных вопросов. Я не думаю, что адвокатзащиты имеет право заниматься выпытыванием у свидетельницы всего, что ейизвестно.

– Суд считает, что эти вопросы, несомненно, зашли слишкомдалеко, – высказал свое мнение судья Кадвелл. – Однако суд желает предоставитьзащите все возможности для проведения перекрестного допроса. Отвечайте навопрос, миссис Балфур. Вы находились вместе со своим мужем, когда он звонилмистеру Баннеру Болесу?

– Да, сэр.

– Тогда, возможно, миссис Балфур, – обратился к свидетельницеМейсон, вставая со своего места, – вы не станете возражать, если я попрошу васповернуться к присяжным и объяснить им, как вам удалось совершить путешествиена поезде в Эль-Пасо вместе с трупом, провести какое-то время в Тихуане вместес трупом и находиться вместе с трупом, когда он звонил мистеру Баннеру Болесу?

– Что вы такое несете? – закричала она еще до того, какпораженный Роджер Фаррис успел выступить с возражением.

Мейсон развернул лист, который держал в руках:

– А вот что. Отпечаток правого большого пальца вашего мужаГатри Балфура, представленный на этой заверенной копии заявления на выдачуводительского удостоверения, точно совпадает с отпечатком, снятым коронером справого большого пальца погибшего. Человек, которого нашли с пулей в голове икоторого изначально считали жертвой несчастного случая на дороге, был вашиммужем, Гатри Балфуром. Теперь, возможно, вы объясните нам, как вам удалосьпровести столько времени вместе с трупом?

– Но такого не может быть! – с негодованием в голосевоскликнула она. – Я находилась вместе со своим мужем. Я…

– Дайте мне взглянуть на этот отпечаток пальца, – попросилсудья Кадвелл.

Мейсон передал лист судье.

– И дайте мне доказательство, приобщенное к делу, сотпечатками пальцев жертвы, – попросил он секретаря.

Судья Кадвелл долго сравнивал два отпечатка.

– Представители обвинения желают взглянуть на этидоказательства?

– Нет, ваша честь, – заявил улыбающийся Гамильтон Бергер. –Нам слишком хорошо известны мастерские уловки адвоката Мейсона, чтобы онипроизвели на нас какое-то впечатление.

– Вам лучше взглянуть на них, и они произведут на васвпечатление, если только не произошла какая-то ошибка, потому что вполнеочевидно, что отпечатки принадлежат одному и тому же человеку.

– В таком случае определенно использовалась какая-томахинация в представлении доказательств, – ответил Гамильтон Бергер.

– Я хотел бы обратить внимание суда еще на одну деталь, –продолжал Мейсон. – Взгляните, пожалуйста, на подписи в книге регистрациипостояльцев мотеля «Берлога», которые были сфотографированы по моей просьбе.Одна из этих подписей, а именно подпись Джексона Эгана, похожа на подпись,стоящую на водительском удостоверении, выданном Джексону Эгану. Однако я прошу,чтобы специалист сравнил, не сделана ли подпись в книге регистрации постояльцеврукой Баннера Болеса. Мне кажется, что я начинаю понимать, что произошловечером девятнадцатого сентября.

– Минутку, минутку! – закричал Гамильтон Бергер. – Явозражаю против подобных ходатайств. Я возражаю против подобных заявленийадвоката защиты! Я возражаю против того, что суд позволяет делать их передприсяжными. Я обвиняю адвоката защиты в ненадлежащем поведении и прошу суд датьуказания присяжным не обращать внимания на сделанное заявление.

Судья Кадвелл повернулся к присяжным, сидевшим с открытымиот удивления ртами.

– На вас не должны оказывать влияния слова представителейобеих сторон, – обратился к ним судья Кадвелл. – Суд объявляет часовой перерывдля того, чтобы изучить определенные доказательства. В особенности мне хотелосьбы, чтобы квалифицированный специалист по дактилоскопии высказал свое мнение обидентичности отпечатка Гатри Балфура на его заявлении на выдачу водительскогоудостоверения и отпечатка пальца погибшего, смерть которого рассматривается нанашем слушании. Во время объявленного перерыва присяжные не имеют праваобсуждать дело как с посторонними лицами, так и между собой, а также заранееприходить к какому-либо мнению. Перерыв.

Судья Кадвелл стукнул молоточком по столу, встал со своегоместа и обратился к Мейсону, Фаррису и Бергеру:

– Я хотел бы переговорить с представителями обвинения изащиты у себя в кабинете.

– Во-первых, я требую объяснений, почему мистер Мейсонникому не сообщал о том, что у него имеются эти доказательства, и скрывал их! –воскликнул раздраженный Гамильтон Бергер, когда приглашенные лица собрались вкабинете судьи Кадвелла.